По дому слоняется Ланкин хвостик - жалкий Костик. Пока непонятно, зачем она его за собой таскает. Очень может быть, чтоб как-то самоутвердиться в сём мире. А Костик, смотрю, - ничего мужик, но... не Ланкин. Не то ей надобно.
Мы с Домкратом на пару писаем в потолок от Гэндальфа. Вот скажи мне, ты когда-нибудь его видала в тройке и в галстуке? Нет? Вот и мы тоже. А с той поры, как Катька И. к нам зачастила (в любое время дня и ночи), Гэндальф бесперерывно болтается в костюме.
Сейчас хорошо. Орда пришла в дом визжать.
Слушай сюда, я ж тебе самого главного и не сказал! Ланка каким-то макаром умудрилась схлопотать трояк по математике! Офигеть! Надо её немедленно хватать и усаживать за кондовую химию, но...
Вчера было хуже. Вчера Граф привёл в гости своих "друзей" из медучилки, праздновать своё ейное окончание. Проклятая и мразная богема с коньяком и "Мальборо". Ох, как у меня чесались руки набить им морду. Особенно после того, как в полночь они устроили какой-то гвалт, орали пьяными голосами, трахались, врубали телевизор на всю катушку, а при всём при том при этом мне надо было будить Ланку и усаживать её за химию...
Не водись с богемой, ладно? Такое говно.
Пришёл Кол, начал орать: "...по морю плавают медузы". Кол, испарись, не видишь, что ли, письмо пишу. "Пошлю дролечке письмо..." - рыгочет Кол под гитару, постепенно испаряясь.
Пришёл Гэндальф, глазки в красную кучку, серый какой-то... Жалко.
"Белый, работай. Столько говна в голове..."
Работаю.
Пришёл Граф, кричит: "...тебя к телефону, мать, наверное".
Оказалось, Бича. Спасибо ей, кстати, - вчера ночью она как-то внезапно появилась, разогнала богему по кроваткам и в ответ на лестно предложенное графское место гордо сказала, что Белый ей велел спать на раскладушке. С утрева же она раненько слиняла, ну и мы с ней так и не пообщались.
По-моему, она здорово скучает.
Пришёл опять Кол, свалился на кроватку рядом, спросил: "Я не помешаю?", и начал развлекать меня дурацкими вопросами:
"Белый, а ты каждый день письма пишешь?"
"Белый, зачем ты Бичину бабку испугал?"
"Белый, а знаешь, Граф над Ланкой издевается..."
"Белый, а зачем..."
Люблю Кола. Вот его позвали из кухни, он там опарышы делает.
Пришёл Граф. Сел, молчит. Глаза чёрные.
"Белый... Ты знаешь... Гэндальф по уши втрескался."
"Ну знаю, а обратно-то?"
"Он её уже отбил..."
"Граф, есть такое хорошее правило: никогда не жалей о том, что уже не вернёшь. С ним как-то жить легче."
Молчание.
"Передай это Гэндальфу через две минуты, когда я уйду."
Суёт исписанную записку, хлопает дверью. Дожидаюсь, пока стукнет входная, вылетаю в большую комнату, выволакиваю оттуда Гэндальфа, отдаю е
пока я тебе тут пишу, происходят удивительные события. Сейчас полночь. Только что мы с Домкратом привели, заломив руки за спину, грязного окровавленного Графа в разорванной энцефалитке.
Дело происходило так. Гэндальфу я сказал: "Беги, проследи за Графом, по дороге прочтёшь", и пинком вышиб за дверь. Через минуты две - свист: "Мужики! Бегом! Бегом!"
Гэндальф - мужик ничего, понимает с полуслова и, слава Богу, не задаёт глупых вопросов, но при этом портачит и наводит панику.
В общем, со свистом вынесло ничего не понимающих Домкрата, Гояна, Кола и меня. Все были уверены, что надо кому-нибудь набить морду, а посему были страсть как взвинчены. Мимо проносятся озадаченные менты, испуганные парочки. Гэндальф чего-то отстаёт, хромает. Остаюсь с ним, выясняю, что Граф решил порешиться. Оглядываюсь. Никого. Дубина ты, Гэндальф, сказал бы об этом раньше, спокойнее было бы... А сейчас Домкрат, Кол и Гоян бегут за Графом, думая, что он их выведет на нехороших людей (потенциальных мертвецов). Ну бред! И смешно, и глупо.
Идём с Гэндальфом дальше, заходим в подворотню. Откуда-то с треском выламывается совершенно дикий Граф, петляет наперерез. Хватаю несчастного за шкирку, кладу на асфальт. Подбегают Домкрат и Гэндальф, поднимаем Графа, идём домой...
Потом пришлось всем объяснять на кухне, что ничего особенного не произошло, пока Домкрат в дальней комнате обрабатывал Графа.
Всё уже. Пришёл Домкрат, свалился на кровать, ругается матом, как маленький ребёнок. Смеётся: "Ой, Беленький!" Подошёл, лёг мне на плечи, отчего четвёртая сверху строчка чуток корява. "Беленький, ты всё это описываешь?" - "Описываю. Вот сейчас пишу, как ты вошёл." - "И ушёл, - Домкрат смеётся. - Напиши, что хоть они - Граф с Гэндальфом - и распиздяи, но осуждать я их не могу."
Люблю Домкрата.
Кол выпросил у меня банку сгущёнки, заначенную на полькины блины. Уже совсем поздно, час ночи, пора поесть и спать. Хватают за руки, тащат на кухню пить чай...
Дай Бог тебе там счастья!"
08.07.89
Новослободская |
